Молитва дака

Михаил ЭМИНЕСКУ

МОЛИТВА ДАКА

Покуда ни бессмертья, ни смерти не бывало

И жизни капля света еще не предвещала,

Вчера, сегодня, завтра - их не было совсем,

Ведь все единым было, единство было всем,

Когда земля и небо, весь мир, и близь, и дали

К явленьям небывалым еще принадлежали,

Был только Ты, - поныне мы голову ломаем:

Кто этот бог, какому мы души поручаем?

До всех богов явившись, он был единый бог,

Он силу искры божьей из водных бездн извлек,

В богов вдохнул он душу и миру счастье дал,

Источником спасенья всем грешным людям стал.

Сердца возвысьте ваши! Прославьте песнопеньем:

Он смертью стал для смерти, для жизни воскресеньем!

Он даровал мне очи, чтоб видеть белый свет,

И сердце состраданьем наполнил с детских лет,

Его я поступь слышал сквозь гнев и рев стихии,

И в звуках тихой песни ловил его стихи я,

Но к этому вдобавок еще молю его я,

Чтоб он меня сподобил и вечного покоя.

Пусть проклянет любого, кто жалость вдруг проявит

Ко мне, пусть обласкает всех, кто меня раздавит,

Пусть только тех и слышит, кто мне в лицо хохочет,

Пускай тому даст силы, кто смерти мне захочет,

Пусть средь людей первейшим считаться будет тот,

Кто камень, в изголовье положенный, возьмет.

Преследуемый всеми, я доживу свой срок

И навсегда иссякнет горючих слез поток.

Для каждого пусть буду не человек, а зверь,

Ведь даже сам себя я не узнаю теперь.

Все чувства от страданий настолько омертвели,

Что мать проклясть могу я, любимую доселе...

Любовью представлялась мне ненависть слепая...

Возможно, боль забуду и сгину, умирая.

Когда же я скончаюсь, для всех чужой, постылый,

Пусть на дорогу бросят с презреньем труп остылый,

И пусть короной царской Отец главу оправит

Тому, кто вырвать сердце на труп собак натравит.

Кто ж мертвому камнями лицо разбить посмеет,

Тому пускай бессмертья Отец не пожалеет.

Лишь так, Отец, тебя бы смог отблагодарить

За то, что в этом мире мне дал возможность жить.

Даров молить не стану, колени преклоняя,

К проклятиям и гневу хочу склонить тебя я,

Почувствовать, как, дунув, прервешь мое дыханье,

И навсегда исчезнуть в извечном угасанье! 1879

Пер. с рум. Ю. Кожевникова